"Архипелаг возникает из моря" - так названа глава о легендарных раннесоветских Соловках. Каковы же очертания всплывшего Архипелага? Вслед за автором мы ступаем в ладью, на которой поплывем с острова на остров, то протискиваясь узкими протоками, то несясь прямыми каналами, то захлебываясь в волнах открытого моря. Такова сила его искусства, что из сторонних зрителей мы быстро превращаемся в участников путешествия: содрагаемся от шипения: "Вы арестованы"! , изводимся в камере всю бессонную первую ночь, с колотящимся сердцем шагаем на первый допрос, безнадежно барахтаемся в мясорубке следствия, заглядываем по соседству в камеры смертников, - и через комедию "суда", а то и вовсе без него нас вышвыривает на острова Архипелага.

 

Мы сутки за сутками едем в забитом арестантами "вагонзаке", мучаясь от жажды; на пересылках нас грабят блатные; в лагерях на Колыме и в Сибири мы, истощенные голодом, замерзаем на "общих работах". Если хватает сил, мы оглядываемся и видим вокруг - и слушаем рассказы - крестьян и священников, интеллигентов и рабочих, бывших партийцев и военных, стукачей и "придурков", уголовников и "малолеток", людей всех вер и народов, населявших Советский Союз.

 

"Пусть захлопнет книгу тот читатель, кто ждет, что она будет политическим обличением, - написал Солженицын. - Если бы это было так просто! - что где-то есть черные люди, злокозненно творящие черные дела, и надо только отличить их от остальных и уничтожить. Но линия, разделяющая добро и зло, пересекает сердце каждого человека... Линия эта подвижна, она колеблется в нас с годами. Даже в сердце, объятом злом, она удерживает маленький плацдарм добра. Даже в наидобрейшем сердце - неискорененный уголок зла".

 

Книга эта - о восхождении человеческого Духа, о единоборстве его со злом. Вот почему, закрывая ее, читатель, помимо боли и гнева, чувствует прилив силы и света.