Бывало ли с вами такое, что вы обращаетесь к каким-то давно знакомым произведениям (в музыке или в литературе) с интересом, не предполагающим новых открытий или впечатлений, но вдруг, совершенно неожиданно, благодаря не знакомому вам ранее прочтению, меняется полное представление о содержании этих вещей; и вот, уже вы начинаете сопереживать поэтическим или музыкальным строкам так, словно вы свидетель рождения совсем нового волнующего искусства?

В моей жизни так было дважды: когда я услышала ХТК Баха в исполнении Гленна Гульда и когда услышала поэзию Пушкина в исполнении И.Смоктуновского. Между поэзией и музыкой в действительности нет той пропасти, которая представляется очевидной при сопоставлении словесного и бессловесного способов выражения мысли. В обоих случаях мысль стремится к наиболее емкому своему выражению, в обоих случаях мы имеем дело с экзальтированным пульсирующим существованием мысли. Формы, в которых выражены поэтическая или музыкальная мысль, живут во времени с изменяющимися акцентами, в них присутствуют метр, ритм, движение. Поэтому для меня тем убедительнее чтение стихов, чем оно музыкальнее с точки зрения интонирования событий.

Сладковатый выразительный голос И.Смоктуновского как нельзя лучше передает пушкинские строки. У него абсолютно точное интонирование смыслов палитрой разнообразных оттенков.

В стихотворении «Кавказ» мы слышим сначала название, а потом предложение: «Кавказ подо мною». Сравните, как различны интонации в одном и том же слове, произнесенном подряд дважды. В первом случае это слово-заголовок, произнесено ясно, спокойно, во втором – происходит метаморфоза: поэтическое движение обозначено эмоциями; мы, как будто действительно переносимся на прохладные головокружительные вершины Кавказа.

В 5 главе «Евгения Онегина» в строке «И снится чудный сон Татьяне» слышатся как бы магические таинственные интонации с характерной расстановкой микро пауз между словами в приготовление к описанию фантастического сна. А дальше, в той же главе, в строках:

«Он знак подаст – и все хлопочут;
Он пьет – все пьют и все кричат;
Он засмеется – все хохочут;
Нахмурит брови – все молчат;»

мы слышим усиление выразительности за счет интонирования каждой строки в отдельности. Как органично звучат нисходящие и восходящие интонации с ускорением и замедлением темпа, притом, что паузы неодинаковы, их длительность точно выверена. Кроме того, в целом через эти строки проходит общее нарастание восходящих интонаций, подобно крещендо в симфоническом фрагменте.

Но наиболее полное раскрытие дарования И.Смоктуновского происходит при чтении драматических произведений по ролям. Великолепная работа – «Пир во время чумы». Послушайте.